Во-первых, хочу поприветствовать всех, тут обитающих... и уже только во-вторых начать тут публиковаться.
И начну я, пожалуй, со "сказок"...
Последняя сказка
читать дальшеЯ потом напишу посвящение, когда буду немного адекватнее воспринимать реальность, а пока… просто то, что наберут замерзшие кончики пальцев на бело-красной клавиатуре…
Тонкие, замерзшие, хрупко-белые пальцы обнимают точеную ножку узкого бокала. Сжатые в тонкую полоску губы, усталые для слов.
В чуть волнистых волосах, небрежно отброшенных за спину – пляшущие огненные блики. Точно такие же, как на витой чугунной решетке у камина, как на темных оконных стеклах, прячущихся за грузными, но безумно дорогими шторами.
Полоуприкрыв глаза, он наблюдает за ней из-за дождевых разводов в чернильном воздухе молчащей комнаты.
Книга, давно выпавшая из озябших пальцев, сторожевым псом лежит у ее ног, золочено-кожаным слепым корешком уставившись на пляску теней от каминного пламени.
В черно-зеленых складках платья, вальяжно стекающих с высокого резного кресла – притаившаяся безнаказанность жестоких несвершений. Чей утонченно-горький вкус тает на кончике языка, скользнувшего по чужим губам.
Черные волосы, матово-кофейный взгляд.
-Сколько?
На медном циферблате латунная стрелка. Три года. Никто и не помнит, что они так громко отсчитывают…
Дрожь темных росчерков – ресниц.
-Уже закончилось…
Паучьими лапками скребет по зеркалу сквозняк.
Он чуть поднимает голову, смотрит на нее сквозь вязь черно-бронзовых паутинок, полуулыбкой, полувздохом приоткрывает губы, словно собираясь что-то спросить.
Еще.
-Мы умерли?
Оба кресла стоят в центре небольшой комнаты, жарко натопленной, но все еще холодной от нетающего огня.
Иней плотным слоем окутывает бок бокала, искристым шлейфом переходя на пальцы и, охватывая кисти рук вечногорящими кандалами, уходит под расстегнутый манжет.
-Стерты.
Горящая кровь осколками пламени течет по жилам того, кто остался между корешком и последней страницей, уронив голову на грудь.
На пряжках высоких ботфорт мечутся порванные блики.
-Продолжения не будет?
Ветер скребется в оконную раму, убаюкивая, усыпляя…
Ты спишь, Оле, хрупкий канатоходец с разорванным именем?
-
-
19.07.2009 в 23:35сладко-приторные детали и стеклянно-холодная концовка. понравилось