Ну вот,очередная глупость,созданная мною.
Много букв,глупая романтика (кому не хватает) и прочий бред. Недописано

Много букв
- Девушка, что вы делаете сегодня вечером?
Я вздрогнула. Меня словно выхватили из сна, как это бывает перед самым интересным моментом. Только я не спала, я собиралась прыгать с крыши. От неожиданности я зашаталась и чуть не упала вниз, размахивая руками.
-Что ж ты творишь?! – я инстинктивно отскочила от края крыши, глубоко вдыхая теплый летний воздух.
Как меня сюда занесло? Пожалуй, не мешает устроить небольшой флэшбэк.
Мне 19 лет, я родилась в Москве, в ней и прожила всю жизнь. Детство провела с бабушкой и дедушкой, родители много работали. Лето проводила на даче, либо ездила на юг с родителями. Потом школа, училась я хорошо, даже окончила с золотой медалью. А пользы от этой медали все равно никакой. Теперь институт, в который я поступила по настоянию родителей. Я не хотела там учиться, я вообще не знаю, чего хочу.
По идее, я никому не нужна. Родители по-прежнему много работают, ждут, когда я заработаю на их старость. Друзья вступили в самостоятельную жизнь, нашли своих любимых. А у меня нет половинки, она меня бросила, точнее он. Он был всем для меня, иначе, почему я до сих пор не могу забыть его? Я поняла, что я просто пустое место. По такому поводу и решила совершить красочный полет вниз.
Однако мне показалось, что я слышала мужской голос. Да, однозначно и наверняка показалось. Что мужской голос будет делать посреди ночи на крыше 12-ти этажного дома?
- Так вы ответите? – произнес опять этот голос настойчиво. Я резко повернула голову и увидела парня. Крайне необычного. Высокий, хотя с моим ростом для меня высокие люди начинаются со 170 см. С взъерошенными темными волосами, красивым телом. В том, что он спортсмен, не было сомнения. Он был в одних джинсах, которые идеально сидели на нем, кожа была слегка загорелой. На груди висело что-то блестящее. Из-за темноты я не разглядела его лица, а жаль.
- Девушка, вы в порядке? – в третий раз я услышал этот голос. Очень приятный, глубокий, такой добрый и теплый, но в то же время мужественный. Я поняла, что надо обязательно что-нибудь ответить, однако на ум ничего не шло, поэтому я пошла по пути слов-паразитов:
- Аааа….ээээ…ну…
- Ну?
Соберись, тряпка.
- Я вообще-то тут с крыши прыгать собралась, я просто в идеальном порядке, - дерзко и стильно, нравится мне так отвечать.
- Прошу прощения, глупый вопрос, - мне показалось, что в темноте сверкнули ослепительно белые зубы, - А как вас зовут?
- Ванда, - сказала я с гордостью. Мне очень нравилось собственное имя.
Он резко сдвинулся с места и подошел ко мне почти вплотную.
О бог мой…мне кажется, что я сейчас потеряю сознание. Этот незнакомец пахнет корицей, на груди его висит серебряное украшение – клык, крест и нота. Я встречаюсь с ним глазами… Боже, таких глаз я никогда не видела. Небольшие, идеальной формы, как у орла. Карие, почти черные, такие завораживающие, теплые, заботливые. Но больше всего удивляет его взгляд. Ему на вид не больше двадцати, но он смотрит так, словно знает гораздо больше других. В его глазах читается цинизм и серьезность, несмотря на улыбку. Во взглядах моих сверстников такого не найти.
Однако этот странный красавец не сказал своего имени.
- А как зовут вас? – спросила я.
- Габриель, - бросил он, внимательно разглядывая мое тело. От этого взгляда мне становилось не по себе.
- Какое красиво имя…нерусское….
- Французское
- Вы француз?
- О да…., - он засмеялся, - Родители отличились, как и твои.
Я промолчала. Вот хам, уже на «ты» перешел. Что он вообще тут делает? Какого черта он делает ночью на крыше в одних джинсах? Я посмотрела вниз. Ого, да этот позер еще и без обуви! Кругом битое стекло, провода и куски арматуры. Видимо слова «столбняк» и «заражение крови» для него незнакомы.
- А ты что вообще тут делаешь? – пусть объяснит, почему помешал мне окончить мою бесславную жизнь.
- Ты очень любопытная, детка, - он снова захохотал. Меня это уже достало. Хотелось ударить его посильнее, но почему-то при взгляде на этого Габриеля становилось понятно, что мои удары ему ничего не сделают. Он, безусловно, красавец, как раз в моем вкусе, но, черт побери, ведет себя отвратительно. Смотрит на меня сверху вниз, смеется надо мной, ничего не объясняет. Я же собиралась покончить жизнь самоубийством! Но он ничего не сделал. Словно знал, что я этого не сделаю. Я и правда не верила, что пять минут назад стояла у края крыши. И тут мне стало страшно. Твою мать, да я ведь и правда могла упасть! Любое дуновение ветра могло сбросить меня. Даже его слова среди ночи могли испугать меня, и я бы упала. Какая я же я дура!
Тут вся моя жизнь пролетела перед глазами. Друзья, родители и тот, кого я так люблю. Каждый момент моей жизни. Горе и счастье, удачи и неудачи, скука и веселье.
И я поняла три вещи абсолютно точно. Первая – есть люди, которые бы оплакивали мою столь глупую смерть. Вторая – я все-таки чего-то стою. Третья – моя судьба впереди, возможно я сейчас смотрю ей в лицо.
Меня затрясло, хотя на улице было тепло. Я представила свою смерть и поняла, что ни в коем случае не хочу умирать. Ноги не держали меня, я попятилась от этого странного парня, села на корточки, обхватила себя руками и расплакалась. Просто и по-женски. Много раз я обещала себе не плакать, и каждый раз нарушаю это обещание.
Габриель смутился. Надо же, даже такого надменного наглеца можно смутить.
- Эй, детка, ты чего? – сказал он тихо и растерянно, уже без насмешливой интонации.
Я что-то прохныкала в ответ. Тут он сделал неожиданную вещь. Сел рядом, прямо на битое стекло и обнял меня. Он был такой теплый, его объятия были такими сильными, что мне хотелось уснуть прямо у него на руках, несмотря на его странное поведение. И этот запах корицы, мой любимый запах…Мне сразу захотелось узнать, каков он на вкус, но я отмела эти глупые мысли. Я прижалась щекой к груди Габриеля и услышала, как бьется его сердце.
Мой новый знакомый пытался сказать что-то утешительное, но у него это плохо получалось. Сразу видно, что он никогда не имел дела с неуравновешенными девицами. Завидую ему - я такую девицу терплю всю жизнь, пытаюсь изменить собственный характер, но это бесполезно. Слишком слабохарактерная, ленивая. Проблема многих людей в том, что они требуют от других то, что никогда не будут требовать от себя. Так было и со мной. Я говорю «было», потому что не хочу оказаться на краю крыши еще раз из-за собственных эмоций. Я больше никогда…нет. Я не буду ничего себе обещать. Я просто не буду вести себя, как глупый подросток-суицидник. Я засмеялась, но этот смех был похож скорее на всхлипы.
Теплые и сильные руки обняли меня еще сильнее.
- Ну-ну, красавица, что же ты так плачешь? - я подняла свое заплаканное лицо и посмотрела на него. Боже, как я сейчас глупо выгляжу, наверное. Его глаза смотрели очень внимательно, встревоженно и недоуменно. И так…заботливо, что мне даже стало не по себе от собственного вида. Я была в черных от грязи на крыше джинсах и не менее грязной белой майке. Хорошо, что я не пользуюсь косметикой – тушь не размажется от слез.
- Да вот плачу и все тут. Почему люди вообще плачут?
- Откуда мне знать, что делают люди? – Габриель как-то нервно засмеялся, но тут же перестал; втянул сладкий ночной воздух, поморщился и произнес, - Не люблю ночных гостей.
Я достала из кармана джинсов носовой платок. Зачем мне носовой платок летом? Наверное, как знала, что понадобится. Я шумно высморкалась, вытерла слезы и с улыбкой взглянула на парня, но он напряженно вглядывался в темноту. Я поднялась на ноги, он сделал то же самое, не отрываясь от какой-то точки впереди.
- Что-то не так? – спросила я с плохо скрываемым волнением в голосе.
Он повернулся ко мне и сказал, усмехнувшись:
- Пора немного поспать, милашка.
Он положил руку мне на шею, надавил, и я потеряла сознание.
Мне снился сон…будто я бегу по темному, глухому лесу от кого-то очень большого и страшного; этот страшный меня догоняет…и обнимает своими теплыми и мягкими руками. Мне не хочется больше убегать, я доверилась этим рукам, хочу, чтобы они обнимали меня вечно. Но тут над моим ухом раздался приглушенный рык, и я вспомнила, что я в руках зверя. Рыку ответил птичий крик, от которого я проснулась.
Не хотелось открывать глаза - было интересно, кем окажется этот зверь. Я почувствовала, что лежу на чем-то твердом. Черт, наверное, упала с кровати, когда бегала по лесу. Но почему мне в глаз светит солнце? Я все – таки решила приоткрыть глаз и увидела над головой небо.
Ряд мыслей пролетел в моей голове: снесли крышу, я умерла, меня ночью вынесли из квартиры. Но вот пришел правильный ответ – я на крыше. Я резко поднялась, но тут же легла обратно, потому что закружилась голова.
Я еще немного полежала с закрытыми глазами, вспоминая, как же меня занесло на крышу. Да, очередной нервный срыв, попытка самоубийства. Попытка, которая не увенчалась успехом, потому что меня кто-то спас. Теплые руки, которые обнимали меня во сне. Наверное все это было во сне, и никого не было.
Хрип. Стон. Шорох. Я встала и повернулась на звук. О боже…
Посреди битого стекла, в крови, лежал человек. Тот самый, мой вчерашний знакомец, Габриель. Я подбежала к нему, упала на колени, и моим глазам предстало ужасное зрелище: он лежал на спине, с множеством глубоких порезов по всему телу, кусками стекла, торчащими из рук, ног и груди, залитой кровью рваной раной на левом боку и лицом, искаженным мукой. Вот черт, как это вообще произошло? И что мне теперь делать с этим стонущим полутрупом? Да, он был в крови и грязи, но как же он был прекрасен. Прямо как какой-нибудь варварский бог.
Он снова застонал. У меня затряслись руки от страха, я не знала что делать. Рану нужно было перевязать, но один ее вид приводил меня в ужас. Я сняла майку, разорвала ее и, как могла, перевязала рану на боку. Может позвать кого-нибудь? Да, надо спуститься в квартиру и позвонить в скорую.
- Подожди немного, я сейчас вернусь, - сказала я дрожащим голосом и хотела подняться с колен, но он схватил меня за руку и с трудом проговорил, судорожно хватая ртом воздух:
- Стой, не уходи. Никуда. Не смей. Я спас тебя. Спаси меня.
Габриель приподнялся, тяжело дыша. Лоб его покрыл пот, который потек по лицу, смешавшись с кровью.
- Дай руку.
Я послушно подала ему правую руку, он оперся на нее, и мы вместе медленно поднялись.
- Пойдем, - сказал он нетерпеливо.
- Куда?
- Глупый вопрос, к тебе, конечно же.
Я помогала ему идти и спускаться по лестнице. Хорошо, что в такой ранний час никто из жильцов не вышел, иначе наш вид привел бы их в ужас. На удивление он был не очень тяжелым и не сильно держался за меня, хотя может он просто был не в таком плохом состоянии, как я предполагала.
Мы дошли до моей квартиры, я порылась в карманах в поисках ключей и открыла дверь.
- Заходи, аккуратнее, порожек.
Он прислонился к стене, держась за бок, и подождал, пока я закрою дверь. Он был очень грязный, да и я не лучше.
- Подожди здесь, - сказала я. Судя по его виду, он и правда чувствовал себя не так плохо, как пятнадцать минут назад, когда валялся на крыше.
Я открыла шкаф в своей комнате, достала несколько старых простыней и положила их на диван, чтобы кровь Габриеля не испачкала его. Потом вернулась в коридор, взяла его за руку, привела в комнату и уложила на простыни.
- Лежи здесь, я принесу бинты и все такое.
Я побежала на кухню, нашла коробку с лекарствами и, порывшись в ней, не стала думать долго и взяла всю. Отнесла коробку в комнату, где мой спаситель-спасаемый лежал на спине без движения и признаков жизни. Черт, а вдруг он умер? Я поднесла ухо к его носу, в надежде услышать дыхание.
- Принеси горячей воды и полотенец, - прошептал он мне в самое ухо и тихо усмехнулся.
Я состроила гримасу и поспешила снова на кухню. Миска с горячей водой и полотенце из ванной.
Уложив все, что понадобится, на полу перед диваном, я аккуратно сняла самодельную повязку и промыла рану водой и перекисью водорода. При этом мне показалось, что она стала меньше. Затем я как следует перевязала рану бинтами, промыла и обработала остальные порезы, а также смыла грязь с его лица и тела. Габриель не издал при этом ни звука, лишь немного поморщился. Самым страшным для меня было вытаскивать осколки стекла из его тела. Но и тут парень даже не подал виду, что ему больно.
Через час с лишним я закончила работу, отнесла коробку, выбросила стекла, вымыла миски и тазики, положила полотенца в стиральную машину, а когда вернулась в комнату, увидела, что пострадавший уснул. Он был такой милый, когда спал. На этом взрослом лице появилась детская безмятежность, которой я стояла и любовалась, пока не вспомнила о своем внешнем виде.
Схватив чистое полотенце и вещи, я пошла в душ. Там я осмотрела себя. Ни единого пореза. А могла бы превратиться в фарш. Я вымылась, вытерлась насухо, надела чистую одежду и посмотрела в зеркало. Ничего особенного в моей внешности не было: русые волосы, карие глаза, довольно длинный нос, тонкие губы. Однако парни всегда говорили мне, что я красавица. И Габриель постоянно называл меня так вчера. А с каких пор меня интересует его мнение? Мы вообще только вчера познакомились. К тому же, я до сих пор не знаю, что он делал на крыше и откуда у него эти раны. Когда ему станет лучше, обязательно выясню.
Я пошла на кухню, немного поела, выпила чая и почувствовала себя крайне усталой. Так как моя кровать была занята, я пошла в гостиную и устроилась на диване.
- Ванда…Ванда…Ванда…, - сквозь сон я услышала свое имя и открыла глаза.
Рядом со мной на полу сидел Габриель. Он выглядел гораздо лучше.
- Что случилось?
Он улыбнулся и произнес:
- Я хочу есть.
Оказалось, что я проспала около двенадцати часов, и сейчас глубокая ночь. Мы пошли на кухню. Он сказал, что дойдет сам, хотя я ему не верила. Но он и правда дошел без моей помощи до кухни и облегченно плюхнулся на стул.
- Пельмени будешь? – спросила я, подойдя к холодильнику.
- С удовольствием, я сейчас быка готов сожрать, - ответил он. Мы засмеялись.
Его смех был таким теплым, таким добрым…ничего приятнее в жизни не слышала. Так, я знаю его всего пару дней, а уже как будто влюбилась.
Бред. Я вымела из головы эти мысли и произнесла:
- Значит, варю всю пачку.
Я закинула пельмени в кипящую воду, достала колбасу, хлеб, майонез и сделала парочку огромных сытных бутербродов для своего спасителя. Он радостно и благодарно посмотрел на меня, набросился на бутерброды и стал поедать их с таким волчьим аппетитом, что мне стало страшно, и я отвернулась к плите.
- И все-таки, что ты делал вчера на крыше? – я наконец-то задала животрепещущий вопрос.
- Эм…гулял, - он ответил не сразу.
- На крыше, в полночь, да еще и босиком? – верилось как-то слабо.
- Да, представь себе! И вообще, чего ты привязалась, я тебе все-таки жизнь спас! – ответил он с раздражением.
С моей стороны, конечно, невежливо было так с ним разговаривать, он мой спаситель, к тому же в таком состоянии…кстати, кто его так отделал?
- А вот это все откуда? – я показала пальцем на его раны и порезы.
- Подарочек, от родственника, - буркнул он.
- Я уж было думала, что ты скажешь, будто поскользнулся и упал на стекло и арматуру. Раз десять, не меньше. Неплохие у тебя родственники, они видимо не любят, когда ты гуляешь по крышам и спасаешь неразумных девиц от самоубийства, - я достала тарелку, выложила на нее пельмени из кастрюли и со звоном поставила перед ним.
- Ты не поймешь, - Габриель взял вилку и принялся тыкать ею в пельмени, как будто они нанесли ему оскорбление.
- Думаешь, что у меня нет мозгов, и я ничего не понимаю? – до чего же я ненавижу, когда люди уклоняются от ответа таким способом.
«Ты не поймешь». Обычно за этим стоит что-то настолько простое, что понять может даже полный идиот. Когда люди говорят «ты не поймешь», хотят скрыть нечто крайне постыдное. Те, кто так делает, думают, что их осудят за их поступки, посмеются, расскажут приятелям и будут до конца жизни об этом вспоминать.
Но я люблю помогать людям, слушать их, давать советы. Может быть потому, что эти люди также выслушивают меня. Для меня слова «ты не поймешь» равносильны словам «я тебе не доверяю» и «ты мне не друг». Возможно, это эгоистично, но для меня тяжело видеть, как мой друг, мучается и не знать, чем я могу помочь.
Странно, так бывает только с близкими людьми, а с Габриелем мы познакомились только вчера. Но я вижу, как тяжело ему молчать, что в глазах у него такая печаль,…а он молчит. Хотя я наверное просто не заслуживаю его доверия.
- Ну и пожалуйста. Спас жизнь – спасибо. А теперь доедай свои пельмени и иди в комнату. Я сменю бинты.
Оставшееся время мы провели в тишине, я пила чай и смотрела телевизор, а он ел, уставившись в окно. Пару раз я заметила, что Габриель поглядывал на меня, но, не дожидаясь ответного взгляда, отворачивался со вздохом. Доев, он сказал:
- Слушай, я, правда, хотел бы тебе все рассказать, но не могу. Если бы не я, все могло бы быть очень плохо, даже не считая твоей попытки самоубийства. Но если я расскажу тебе, будет еще хуже, поверь. А я не хочу, чтобы с такой милой девушкой случилось нечто ужасное по моей вине.
- Иди в комнату, - ответила я, не взглянув на него. Нечто ужасное? Так стало еще любопытней, но я постаралась не подать виду.
- Ванда…прости меня. Я причиняю тебе неудобства. Я должен уйти, - он направился к двери.
Я все-таки позволила себе посмотреть на него. Габриель стоял у двери, весь потрепанный и замотанный в бинты, совсем не такой, каким я видела его вчера. Но, несмотря на это, вид его по-прежнему говорил о решимости и силе, гораздо большей, чем может показаться на первый взгляд. И все же он был ранен, нельзя его отпускать в таком виде.
Поэтому я встала и сказала:
- Нет, это ты меня прости. Я обязана тебе жизнью, а так себя веду. Это крайне невежливо с моей стороны, лезть не в свое дело, ведь в итоге со мной все в порядке, да? – в ответ он широко улыбнулся и пошел в комнату.
Я взяла коробку с лекарствами и отправилась за ним. Габриель лежал на диване и смотрел в потолок. Я сняла повязки с раны на боку и была удивлена. Рана оказалась значительно меньше, чем вчера утром, она просто не могла зарасти так быстро за такой короткий срок. Некоторых порезов вообще не было, хотя они должны были долго заживать и оставить после себя шрам.
- Ого, да на тебе все заживает, как на собаке, а может и быстрее. Рана на боку почти затянулась, а была огромная,- сказала я.
- Тебе просто показалось, с перепугу, - быстро сказал он, и у меня снова возникло стойкое ощущение, что он врет. Однако я чувствовала, спорить бесполезно. Мой бывший был таким же. Спорить с ним все равно, что бодаться с катком. И этот тоже, ведет себя как каток, переедет всех, кто смеет перечить его мнению. Поэтому я промолчала.
Остальное время перевязки, как и обед (или это был ужин?), прошло в молчании. Я собрала грязные бинты, выбросила их, а затем поставила коробку на место и снова зашла в комнату.
Габриель стоял у полки с книгами и читал названия. Заметив, что я вошла, он произнес:
- Вампиры, оборотни…вот это бред. Неужели тебе это интересно?
- Да, - коротко ответила я, доставая из шкафа одеяло и подушки, которые я не додумалась дать ему вчера. Терпеть не могу, когда кто-то так резко высказывает свое мнение. О вкусах, как известно, не спорят, и меня всегда это очень сильно задевало.
Я разложила диван, постелила постель и села на край, спиной к нему. Он подошел ко мне почти неслышно и сел рядом.
- Ну, детка, прости. Не ожидал, что для тебя это так важно, - я повернулась к нему. Это виноватое лицо с небольшой щегольской бородкой выражало раскаяние. Прямо как нашкодивший пес, который наклонил голову и ждет, пока хозяин почешет ему за ухом в знак того, что больше не злится. Представив себе подобную картину, я улыбнулась и сказала:
- Все в порядке. В душ пойдешь?
- Да, с удовольствием.
Я дала ему полотенце и сказала, чтобы он не сильно мочил бинты на ране. Он кивнул, взял полотенце и удалился.
Все это очень странно. Я плохо разбираюсь в медицине, но согласно логике могу предположить, что человек с такой раной должен как минимум несколько дней не вставать с кровати. А тут полдня – и он уже скачет! Нормальные люди так не делают. А может мне и впрямь вчера показалось? Что кровищи море, что порезы глубокие. Бывает же всякое. Адреналин и тому подобное…
Все это звучало оправдательной ерундой. Я не умею оправдываться, не умею оправдывать. И не хочу уметь. Все умеют, а я нет. Это тоже отчасти оригинальность.
Я подошла к книгам и достала одну из них. «История похитителя тел», Энн Райс. О том, как двухсотлетний вампир отдал многое ради того, чтобы на пару дней снова стать человеком. А я бы так же с удовольствием отдала многое, но для того, чтобы узнать, что человек – не единственный разумный вид на нашей планете. Что есть вампиры, оборотни и прочие создания существуют рядом с нами, что я могу посмотреть на них, пусть всего пару секунд, но зато до конца жизни быть уверенной в их существовании.
Чертовски скучно жить вот так тихо и размеренно в обычном мире, где не осталось места мечтам. Каждый закоулок нашей планеты изучен, измерен и занесен в энциклопедии. Телевизор, книги и интернет дают нам возможность узнать обо всем, что окружает нас и живет с нами на Земле. За определенную сумму денег можно отправиться к месту обитания того или иного вида, местонахождению какого-либо объекта или народа и воочию во всем убедиться.
Порой завидую своим предкам, для них еще существовала вероятность найти нечто, о чем пишут в книгах, снимают кино. Современному человеку известно многое, очень многое. Любое вещество, строение каждой клетки, законы природы. Но человеку мало, он начинает создавать. Из Средневекового «первооткрывателя» превращается в нынешнего «создателя», бога природы. Но природа не позволяет над собой властвовать. Новые страшные болезни, порожденные экспериментами с генетикой и химией. Природные катаклизмы, вызванные попытками изменить работу планеты. Вряд ли природа хочет нас уничтожить, скорее намекает нам, что не все еще известно, рано пытаться стать богом, когда ты еще неразумное дитя. Может быть, ученые и опустят руки, узнав об этом, но я только обрадуюсь. Что может быть интереснее, чем культура, такая же древняя, как наша, но доселе никому не известная. Опасная, агрессивная, таинственная и манящая. Ради встречи с такой культурой стоит жить.

Он узнал в ней что-то знакомое.
Иностранец в чужой стране
так узнает знакомую вывеску ресторана.
Он жил тогда в стороне,
просыпался рано,
И ворочался много во сне.
Ему снились от яблок раны,
И как он потихоньку превращается
в насекомое,
И живет так: хитин в броне.

А она была вся - поэтический срез,
Протез
Для утративших чувство вкуса, безумства, такта.
Изощренная партия, фуга, канон, кантата,
Для свистка и стиральной доски
Музыкальный врез.

А она вся сплошной рецессивный ген -
Белизна бровей, снобство, неон в глазницах.
На запястье молочный вензель из тонких вен.
Что тут скажешь? Колени, губы, ладонь, ресницы.

Это все от усталости.
Это -
Свобода рук,
Когда так одинок,
Что уже никому не должен.
Он поверил, что станет лучше,
счастливей, толще,
А она ускоряла ритмом в грудине стук.

Мир померк. Свет погас в этих глазах. Жизнь покинула это тело.
Всего мгновение назад ты трепыхалась из последних сил, ты пыталась выцарапать мне глаза, ты пыталась спасти свой мир, ты пыталась не дать погаснуть этому свету в наполненных ужасом и болью глазах. Ты так отчаянно цеплялась за жизнь, словно верила в то, что тебе удастся спастись, что тебе удастся выжить и пронести этот жалкий, никчемный свет сквозь сгустившуюся тьму.
Маленькая свеча в кромешной тьме горит бесполезно и невыносимо одиноко. Рано или поздно она погаснет, тьма сгустится вокруг нее, и она погаснет. Раз и навсегда. Она больше никогда не будет гореть, ведь никто не сможет отыскать маленькую свечу в кромешной темноте.
Твои зрачки сузились в крохотную точку, твои ногти впились в мои руки, которые все сильнее и сильнее сжимают твое горло. Ты хрипишь, рипишь, как старая, заезженная пластинка, твои глаза закатываются, а хватка слабеет. Ты больше не издашь ни единого звука, ты больше не будешь сиять во тьме. Я разрушил, уничтожил еще один мирок, моя тьма задушила еще один свет.
Если я не могу сиять, как свеча в темноте, то никто не сможет. Если мой мир был разрушен, то я разрушу все миры на своем пути. Если я не смог жить, то я не позволю никому больше жить…

Название: Дэни
Автор: Fray_QaF
Пейринг: Дэни/Вальски
Рейтинг: R
Жанр: драма
Предупреждение: 18+
Отношение к критике: любая критика приветствуется

Тррр. Тррр. Тррр. Будильник. Он вечно мучает меня по утрам. Зачем он нужен? Я задаюсь этим вопросом на протяжении нескольких лет. Ответ очень прост: чтобы будить людей. Отсюда вытекает ещё вопрос: зачем? Чтобы идти на работу, получать за неё деньги и тратить их на себя любимого, на удовлетворение потребностей, которые свойственны самому жалкому созданию на всей планете-человеку. Только он смог придумать устройство, которое прерывает его сон по его же собственной команде. Когда мы заводим будильник, мы ясно осознаём, что он разбудит нас в определённое время. Как же люди ленивы, что не способны встать сами. Или похожий пример, говорящий о неспособности людей лишний раз напрячь себя,-электронный календарь. Чаще всего такие устанавливают в мобильниках, чтобы напомнить, когда у кого день рождения или запланированная встреча. Но почему бы ни напрячь собственный мозг и ни постараться вместить в себя этот маленький объём информации? Ведь по сути он действительно невелик. Этого мой разум не способен понять точно также, как и понять зачем нужны подставки для ручек, когда их можно положить в отдельную коробку. И поместится туда больше. Всё это-прихоти человеческого разума, которые не понятны даже самим людям. Впрочем, им неважно их значение. Придумал, создал, воспользовался. Вот и всё. Похоже на алгоритм. Если задуматься, то жизнь каждого человека-это алгоритм, который выполняет последовательные команды, которые перерастают в образ жизни. Ты живёшь и не задумываешься, что возможно каждое твоё действие-хорошо продуманный шаг, прописанный где-то и кем-то. Звучит бредово. Но вы только задумайтесь! А если задумаются все люди одновременно? Что тогда будет? Хаос. Я думаю, что хаос, потому что каждому захочется взять власть над своей жизнью. Это возможно только при прекращении чьих-то команд. Когда один человек идёт на такое, то скорее всего он просто сойдёт с ума. Время для него остановится, он будет думать, как выжить в этом огромном жестоком мире. Но вся сила в массе. С древних времён толпа играла более значимую роль в жизни общества, нежели один человек. Не слушайте, когда вам говорят, что один праведный голос может перекричать толпу. Это неправда. Это просто хотение людей верить в невозможное. Сущий бред, если вдуматься.

Здравствуйте) я здесь первый раз,давно думала,куда положить весь тот бред,что сочинил мой больной мозг)
просьба строго не судить:

Падший ангел
Ангел потерянный, ангел забытый
Крылья отрезаны, пути перекрыты.
Пусть разум сгниет, но останется сердце.
Оно может оттаять, ему надо погреться
Ночами безлунными смотришь на небо.
"Ах, как же вернуться, - ты думаешь, - мне бы?"
Но холод в душе забыть не дает -
К падшим ангелам не вернется полет.
Живешь на Земле ты, как смертный простой.
Прекрасно несчастный, ужасно пустой.
Однажды заметил - такой же, как ты
Давно наблюдает из темноты.
Такой же прекрасный, такой же пустой,
С обрубками крыльев и кровью густой.
"Ты падший?" - спросил он."Все верно" - "Любил?"
"Откуда ты знаешь?" - "От звездных светил.
Ты каждую ночь сидишь здесь дозором,
Смотришь на звезды мечтающим взором"
"А ты тут откуда? В чем твои прегрешенья?"
"Их нет, лишь оторваны кости и перья.
Но это неважно, о ней расскажи"
"Да что говорить тут, две трети души
Разбиты в осколки, их больше здесь нет.
Мне свет был не нужен, глаза ее - свет.
Глядел бы в них вечно, но всему есть конец.
Теперь я ношу свой терновый венец.
Что я ней, я не знаю, но знаю - жива.
Она не виновна, что любима была..."
"Да, брат, все серьезно...а хочешь вернуть?
В глаза вместо света вновь заглянуть?"
"А это возможно?" - "Конечно, пойдем!
Мы войско из падших, как мы, соберем
И выступим с боем, и Богу докажем,
Что все их законы лишь пепел да сажа,
Что грез разрывается тонкая нить,
Что ангелы право имеют любить"
Вот собрано войско, и бойня идет,
И падшие чистых тянут вперед.
Затем разбивают, победа за вами.
Тебе все равно ведь, ты ищешь глазами
Ту, чьи глаза как солнце рассветное,
Ту, кого любил безответно ты.
"Ну здравствуй", - раздался голос родной,-
Нет больше крыльев за моею спиной.
Я сама их отрезала, не суд, не палач.
Ну что же ты плачешь, любимый? Не плачь.
И знай, что любила всегда я тебя,
Но кары боялась, и сердце скрепя,
Врала, но простишь ли ты дуру свою?" -
"Ну что за вопросы! Конечно прощу.
Ведь мы вместе теперь навсегда,
Пока не исчезнет в мире вода,
Огонь, почва ветер, все звери..."-"А свет?"-
"Свет глаз твоих лишь, другого здесь нет..."

+2

Автор сего творчества -  Deacon.

Кладбище, могильные кресты,
Сей пейзаж растит Эдем в душе.
Но лишь о еде мои мечты,
Ужин на могиле ждёт уже.

Растворился трупный яд в слюне,
Саван меж зубов застрял опять.
Не по вкусу плоть умерших мне,
Значит некрофагом мне не стать.

Темная ночь, прохлада весны,
Люди в квартирах,
Им снятся какие-то сны.
Душа доверяет весеннему флеру,
Ей хочется жить,
Она так устала в зимнюю пору.
Люди наивны, мечтают о чуде,
Богу не веря,
Сей час же поверят Иуде.
За хлеб проклиная Христа,
На все закрывают глаза,
Уста забывают, как шепчется к Богу мольба.

Такой вот сон приснился мне на днях:


Я встретил ее на корабле,
Шагая узкими лабиринтами
Клепаных железом коридоров,
Натыкаясь на стариков,
Которых когда-то знал,
Я пришел к ней
И пригласил на танец,
Отстраняя непрошеных кавалеров,
Она худа,
Скулы режут ее лицо, точно бумагу,
Она бледна и молчалива,
Она добра...
И мы кружимся и кружимся,
Пока капитан отдает команды
Пойти ко дну,
Здесь нет иллюминаторов
И нам не видно,
Как глубоко мы погрузились,
Быть может, это не корабль вовсе,
А тело великана,
И не льдины скрежещут по его бокам,
А древесные корни...
Она отстраняется и смотрит мне в глаза,
Я говорю ей: "здравствуй, Смерть",
И ты улыбаешься.